рассказы кладоискателя)

.. Не далеко от Г. Симбирска, всего в семи верстах, стоит небольшая, состоящая всего из 30 дворов* деревушка Поливна, она же Фарафоньтьиха. Деревушка эта, кроме своей пристани на Волге и лесной торговли, ничем не была бы замечательна, если бы не служила жилищем многим из наших кладоискателей и если бы в лице этих кладоискателей не заключала в себе множества интересных преданий о кладах, зарытых будто бы в горах на Волге**. Пополняя запас прежде собранных нами материалов по народному суеверию, мы прошлым (поверх зачёркнутого "прошлым" вписано " нынешним ") летом несколько раз побывали в Поливне, познакомились с местными кладоискателями и передаём здесь собранные нами материалы тем безыскусственным языком, которым переданы они нам одним из престарелых кладоискателей, дядей Осипом.

- Ну что, Дядя Осип, - спросили мы, - рыл нынешним летом где? ( Слова "Дядей Осипом" зачёркнуты карандашом. После карандашной правки предложение выглядит так: "Ну что, Дядя Иван , - спросили мы, - рыл ли где нынешним летом?". )

- Рыть, судырь, ныне не рыли, а ездили в Вятскую губернию в Яранский уезд в деревню Иванова-Паракина к Черемисину К.Г. Кра+орову. Черемисин этот (первоначально было написано "эвтот") сам важный дока, богач страшнеющий, имеет в селе Кукарке**** пять домов. У него сидят на цепях 700 ("700" исправлено на " 70 " - последняя цифра зачёркнута) бесов.

- Кто же их видел? - спросили мы.

- А видели их, судырь, Слепой Михайла, да Мишка Анчуткин. Слепой то Михайла сам много кладов произошёл, хоть и слеп, а нечистую силу увидать может*****.

- А сам ты не видал?

- Нет, мы жили недалече, в селе Старом Ухтуме, а Михайла с Анучкиным доходили до самого Черемисина. И диковинное, братец ты мой, дело, живёт тот Черемисин в большом дому в лесу, денег имеет пропасть, только никакой птицы не водит, нельзя - всех передушат бесы. Михайла на что у нас умный человек, да и тот не мог с ним сговорить. Живёт, говорит, как какой-нибудь купец али помещик, я, говорит, не колдун, а мудрец, я, говорит, бесами владею не просто, а хрестной силой, я, говорит, их для Батюшки Царя и на войну отпускал, и турок они много побили. А на счёт, говорит, Ваших Кладов мне заняться не время, отчитываю теперь Великий Пермский Клад. Приезжайте, говорит, после Воздвижения, тогда, говорит, Земля мой завет примет, потому, земля только 2 раза в год завет принимает , а для того завета нужен главный князь Еракта, а его я отпустил к Кайскому татарину, тамошнюю поклажу взять. Так и поехали обратно, поедем уж после Воздвижения.

- Ну, - сказали мы, - где же у Черемисина сидят бесы?

- А сделан у него под Домом больш ой подвал, обложен подвал этот весь дик им камнем , в том то подвале и сидят на цепях бесы.

- Значит, ходили туда Михайла с Анчуткиным? - спросили мы.

- В самый подвал не ходили, а смотрели в окошко+ страх, да и только, говорят. Словно, слышь, как слоны там топают, да ветер гудит, а водку, говорят, любят до страсти, по четыре ведра в день пьют , а едят одни яйца, потому яйцо съест, а скорлупу прячет, лишь загремит гром, а они, окаянные, в скорлупы то и попрячутся; а колотит он их железным прутом, чтоб не озорничали, а свободы не даёт ничего.

- Ну дока же Ваш Черемисин, - сказали мы.

- Да такой-то, судырь, дока, что на редкость поискать. Нас, говорит, во всей Расеи только трое: я, Кайский татарин, да Пермяк Иван Гаврилич, а летом, говорит, ко мне не ездите, а зимой; летом много грома мешают, а зимой какой хочешь клад я журавцом вытяну.

- Скажи же, дедушка, - спросили мы, - вот уж сколько лет вы клады ищете, ездите по разным докам, нашли ли хоть когда-нибудь клад?

- Это точно, судырь, трудов много мы потеряли, да ведь и взять мудрено. Ведь клады то все заговорены до пришествия Антихриста; как он, окаянный, придёт, ему и богатство готово. Ну сами мы хотя и не попользовались, да знаем многих мужичков, что от кладов разбогатели. Вот и теперь около Поливны три клада есть, и выходят под случай, а без мастера взять нельзя, что Бог даст после Воздвижения.

Людей, отцы и деды которых воспитались на преданиях о кладах, разуверить трудно; и мы не пытались разуверить их, мы занесли эти факты без всяких комментарий в наши очерки, и в следующих статьях наших поговорим о многих народных суевериях, господствующих и доныне в приволжских деревнях наших.

В. Ю.

Антон Шабалкин, архивист

* Количество дворов в деревне Поливна (Поливный Враг) оставалось практически неизменным на протяжении десятилетий. По данным 1859 г . их насчитывалось 31, по данным 1896 г . - 29. См . Симбирская губерния. Список населённых мест по сведениям 1859 года. - СПб., 1863. - С. 10; Список населённых мест Симбирской губернии. - Симбирск, 1897. - С. 3.

** Сноска В.П. Юрлова: " ? / О Симбирских преданиях о кладах смотри статью, помещ. в 1. том Записок по отделению Этнографии Императорского Русского Географического Общества ( 1867 г .), сведения, доставленные В.П. Юрловым стр. /714-716, 723, 725, 750/".

*** Далее добавлено карандашом: " Ундорах и других деревнях ". В.П. Юрловым допущена неточность формулировки. Ундоры - село, там имелась Воскресенская церковь 1807 г . постройки. См. Баженов Н. Статистическое описание соборов, монастырей, приходских и домовых церквей Симбирской епархии по данным 1900 года. - Симбирск, 1903. - С. 33.

**** В селе Кукарке добывали знаменитый "белый камень", лёгкий в обработке, который шёл на строительство и на изготовление надгробий. Изделия из "белого камня" пользовались большим спросом далеко за пределами Вятской губернии. На старом городском кладбище Ульяновска, на могиле дочерей купца Ильи Алексеевича Пчёлкина Марии и Александры (1 квартал, 2 участок, умерли в 1887 (7 лет 7 мес.) и 1889 (10 лет 7 мес.) гг. соответственно) имеется подобный памятник. У основания большого фигурного резного надгробия имеется надпись: "Кукарка. Мастерская А.Ф. Бронникова".

***** После карандашной правки предложения выглядят так: "А видели их, судырь, наши старики Михайла, да Мишка Анчуткин. Михайла то сам много кладов произошёл, хоть и слеп оват , а нечистую силу увидать может".